Острые углы пастырского служения в условиях новой коронавирусной инфекции

Протоиерей Сергий ФИЛИМОНОВ,
кандидат богословия,
доктор медицинских наук,
профессор,
председатель Общества православных врачей Санкт-Петербурга
им. святителя Луки (Войно-Ясенецкого)

Опыт синергии Церкви и государства при эпидемиях прошлых веков

Пандемия коронавирусной инфекции застала мировое сообщество врасплох. На памяти ныне живущего поколения не было такой обширной и сложной инфекции. Однако на самом деле на протяжении своей истории человечество не раз встречалось со страшными пандемиями.

Из нового времени можно вспомнить эпидемию чумы 1770–1772 гг. — последнюю крупную вспышку этой болезни в Европе, пришедшую в Москву из Северного Причерноморья во время русско-турецкой войны. Она сопровождалась ужасающей смертностью (умирало больше тысячи человек в день) [1] и разрешилась чумным бунтом 15–17 сентября 1771 г.

Его история такова. Заступлением Божией Матери по молитвам пред Ее древним чудотворным Боголюбским образом и Боголюбово, и вслед за ним Владимир были избавлены от чумы  — из 200 заболевших умерли лишь трое. Немедленно по получении вестей из Владимира начались стихийные молебны москвичей пред их списком с Боголюбской иконы, укрепленным на стене Китай-города близ Варварских ворот. Московский архиепископ Амвросий (Зертис-Каменский) наложил запрет на проведение молебнов у Боголюбской иконы, чтобы прекратить ускоренное распространение инфекции из-за массового скопления народа. В ответ толпа разграбила Чудов и Донской монастыри и убила архиепископа, после чего стала громить богатые дома, карантины, чумные больницы [1]. Таков был трагический итог столкновения образованного архиерея с безграмотностью, невежеством и самомнением народной толпы.

Восстание было подавлено войсками под командованием генерал-поручика Петра Дмитриевича Еропкина. Граф Григорий Григорьевич Орлов навел порядок в городе, а созданная им комиссия по борьбе с чумой способствовала преодолению эпидемии. Граф Орлов получил от императрицы неограниченные полномочия. Кроме осуществления традиционных обеззараживающих мер, по его инициативе в столице начали действовать санитарные отряды, обеспечивающие эвакуацию больных и захоронение умерших в специально отведенных местах. Гвардейцы Орлова пресекали мародерство и торговлю пожитками умерших, не допускали значительных скоплений людей. Улицы очищались от трупов, имущество и дома умерших сжигались. Осиротевших детей направляли в особый приют. Согласно отчетам Орлова за время эпидемии в Москве умерло от чумы порядка 50 тысяч человек. Екатерина II в частной переписке говорит о 100 000 человек [2], что в два раза больше. Но даже 50 тысяч — огромная по тем временам цифра.

Пример чумного бунта в Москве приведен здесь не случайно. Коронавирус, конечно, не чума. Но вполне правомерным будет провести параллели в отношении особо опасной инфекции в наши дни и 250 лет назад. И в 2020–2021, как и в 1771, были паника и бунт против распоряжений властей, как светских, так и духовных, против стремления властей убедить население в необходимости добровольной самоизоляции. И тогда, и теперь мы видим, какой опасный характер может приобрести эпидемия, когда принимаемые против нее меры вызывают непонимание и протест.

Правда, в отличие от тех давних времен, когда озверелая толпа растерзала архиепископа за то, что он воспрепятствовал молебнам, сейчас мы не видим особой потребности в помощи свыше. Секуляризованное общество сильно отличается от тогдашнего, оно надеется в основном на медицину. Религиозные бунты нас миновали, хотя и существует определенное сопротивление верующих людей к проведению противоэпидемических мероприятий. И наиболее активно оно проявилось в начале коронавирусной пандемии.

В самом начале пандемии, 17 марта 2020 г., Священный Синод опубликовал инструкцию настоятелям приходов и подворий, игуменам и игумениям монастырей Московской епархии [3] в связи c угрозой распространения коронавирусной инфекции. Ее требования вводились в практику постепенно, по мере усугубления ситуации. Нужно сказать, что и здесь прослеживаются параллели с мерами, которые принимал московский архиепископ Амвросий (Зертис-Каменский) в 1771 г.: исповедовать больных на дому с предосторожностью (даже через дверь или окно), от причастия удерживаться; новорожденных крестить с помощью повивальной бабки, волосы не остригать и не миропомазать вплоть для выздоровления; тела усопших отвозить сразу на кладбище, а отпевание совершать после в церкви; увещевать прихожан поститься, исповедоваться и причащаться у своих священников. Все это и тогда казалось ересью и отступничеством невежественному народу и еще до запрета на молебны пред Боголюбским образом разожгло ненависть к Амвросию [1].

Аналогично и в наши дни — особенно болезненно был воспринят верующими запрет на посещение храмов. 29 марта 2020 г. Патриарх Кирилл призвал верующих воздержаться от посещения храмов, за чем последовал запрет властей на участие прихожан в богослужениях.

Однако даже и эта мера имеет прецеденты в русской истории. Так, в 1837 г. во время чумы в Одессе при Преображенском соборе были отменены богослужения в церквях и учреждена специальная подвижная церковь, в которой можно было при срочной необходимости приступать к Таинствам и требам, приходя по нескольку человек, «известив предварительно о том комиссаров, которые могли бы засвидетельствовать о несомнительности их положения» [4]. При возобновлении богослужений в чистых от чумы одесских храмах были приняты все меры предосторожности: полиция впускала в храмы только определенное количество молящихся, стоять можно было, только не касаясь друг друга, священник благословлял народ издалека и не допускал целования креста и Евангелия.

Архиепископ Гавриил (Розанов) и генерал-губернатор граф Воронцов

Результат синергии церковной и светской властей в лице одесского архиепископа Гавриила (Розанова) и генерал-губернатора графа Воронцова оказался весьма успешен. Благодаря принятым мерам удалось достаточно быстро прекратить распространение чумы в городе; более того, из 60 000 жителей умерло только 108 человек» [4].

Таким образом, мы видим, что Священный Синод в 2020 г. адекватно применил в современных условиях исторический опыт борьбы Русской Церкви с моровым поветрием.

В «Настольной книге для священно-церковнослужителя» С. В. Булгакова [5] есть подробные рекомендации для священнослужителей во время смертоносных эпидемий. К сожалению, не все, изложенное в этой книге, выполнимо. В Российской империи было гораздо меньше людей и больше храмов.

Сейчас, в XXI в., ситуация иная. Несмотря на ускоренное строительство церквей и соборов и возрождение монастырей, во время больших праздников и Великого поста храмов все равно недостаточно, и народу в них, естественно, больше. Но принципы, изложенные в «Настольной книге» Булгакова, все равно применимы. Их максимальное соблюдение дает возможность сохранить жизнь священнослужителей и прихожан и одновременно исполнить пастырский долг. В этой книге все необходимые действия изложены максимально подробно.

Мы видим, что за прошедшие столетия Церковью накоплен и обобщен богатейший опыт действий во время смертоносных эпидемий. Большой грех — пренебрегать этим опытом, сохраненным и обобщенным для спасения жизни людей.

Вот несколько выдержек из «Настольной книги священнослужителя» Булгакова. «После причащения больного младенца следовало бы крепко вытирать покровцем лжицу. При заразных болезнях прихожанам советуется совсем не приносить больных детей в Церковь. В случае эпидемии болезни в приходе служить литургии и в будние дни, по крайней мере, два раза в неделю, для приобщения именно больных детей… наблюдать, чтобы дети, страдающие дифтеритом, оспой и т. п., были приобщаемы после здоровых, с употреблением отдельного плата». В 1896 г. было предписано совершать отдельные литургии в будние дни, до двух раз в неделю для детей, больных дифтерией; в Великий пост установлено причащать здоровых детей в субботу, а больных — в воскресенье. Чтобы обезопасить от заражения людей в случае эпидемии болезни, «Святые Дары передаются мирянину лжицей с ее последующей дезинфекцией. Допустимо служение специальных Литургий для больных или причастие больных после здоровых. Лжица обеззараживается, если необходимо, и чаша также. То, чем вытирают уста причастники, подлежит сожжению» [5].

В «Настольной книге священнослужителя» даны и рекомендации о правильном поведении священнослужителя, если он причащает больного инфекционным заболеванием.

1) Если случится идти к такому больному пешком, то не надо слишком торопиться, чтобы не устать и, главное, не вызвать в себе испарины, так как утомленный и разгоряченный организм (при открытых порах кожи) становится восприимчивее к заразному яду.

2) Сидя или стоя у постели больного, надо остерегаться, чтоб дыхание больного не направлялось прямо на посетителя; при этом не следует прикасаться к белью, подушке и одеялу, а тем более к телу больного, или сидеть у самого изголовья постели, особенно же на мягкой мебели, стоящей вблизи больного; безопаснее сидеть на деревянной мебели, потому что в мягкую мебель легче впитываются заразные миазмы.

3) После посещения больного следует быть не менее четверти часа на свежем воздухе, переменить белье с одеждою, умыться и вдруг после этого не принимать пищи.

4) Наконец, вообще во время эпидемии, надобно вести жизнь умеренную и правильную, хотя и не следует слишком отступать от обыкновенного образа жизни. В особенности надо избегать: бессонных ночей, неумеренности в употреблении спиртных напитков, а равно — гнева, запальчивости и, вообще, раздражительности» [5].

С. В. Булгаков пристально изучил опыт и практику епархий Русской Церкви конца XIX века, поскольку единообразия не существовало. Результатом его труда и стала вышедшая в 1892 г. «Настольная книга» — практически полный и благословленный священноначалием сбор правил и советов для священника. До революции книга выдержала три переиздания.  Ею пользовались все священники России. Как мы видим, меры минимизации риска заражения отработаны веками, и инструкция Священного Синода 2020 г. опирается на исторический опыт Церкви.

Дополнительные меры безопасности, принятые в приходе

Исполнение 22 пунктов инструкции Священного Синода должно было снизить вероятность заражения людей в храме. Тщательно следуя указаниям священноначалия, мы в своем приходе ввели еще ряд мероприятий с целью отсечь дополнительные пути заражения людей. При этом мы опирались на опыт приходов и нашей страны, и других стран, как исторический, так и современный.

На богослужении все присутствующие находились в масках. С первых же дней, несмотря на свободный режим и полутораметровую дистанцию, было пресечено пребывание на территории храма без маски. Пока индивидуальные средства защиты представляли собой известный дефицит, их шили на дому наши прихожане и члены Общества православных врачей. Любой человек, входящий на территорию храма, мог тут же у калитки получить маску.

Была быстро налажена трансляция и Всенощного бдения, и Божественной литургии. Для этого были устроены: одна камера в алтаре, вторая камера непосредственно под клиросом в центральной части храма, третья камера на иконостасе, с переменным углом обзора. На хорах с камерами работали два оператора из прихожан, плюс священнослужитель, отвечающий за трансляцию, дистанционно контролировал происходящее со своего мобильного телефона, техника это позволяла.

Помазание во время Всенощного бдения было заменено окроплением святой водой, чтобы через кисточку с елеем не передать инфекцию от зараженного человека здоровым. Освященный во время Всенощного бдения елей троекратно крестообразно погружался в святую воду, и этой водой дистанционно крестообразно кропился каждый прихожанин. Многие проявляли сознательность и Святого Евангелия не касались. Было объявлено, чтобы иконам воздавалась честь на расстоянии, ни к ним, ни к Святому Евангелию не прикладывались.

Полностью исключена частная исповедь. Мы учли негативный опыт приходов, где произошли массовые заражения, когда священнослужители исповедовали, порой даже без масок, не соблюдая дистанцию. В этом случае зараженный священник становится источником заражения последующих исповедников. Поэтому с самого начала мы перешли на общие исповеди во время Божественной литургии непосредственно перед причастием Святых Христовых Таин. Прихожане, имеющие большую нужду в частной исповеди, исповедовались своим духовником непосредственно через социальные сети и получали разрешительную молитву, или же передавали священнику список грехов для исповеди, чтобы он мог прочитать разрешительную молитву. Подчеркиваю, исповедь частная была исключена, даже несмотря на наличие масок, чтобы пресечь возможное распространение инфекции через исповедующего священнослужителя и людей, стоящих в очереди.

Причастие Святых Христовых Таин совершалось следующим образом: причастник широко открывал уста, и Святые Дары вкладывались ему непосредственно в рот. При этом все причастники инструктировались, что они не должны касаться губами лжицы. Если же кто-то прикасался ко лжице, то рядом со священником находился термостакан с крутым кипятком, в который и опускалась лжица.

Особенно отметим момент, вызывающий у многих смущение: с Причастием инфекция не передается. Действительно, и Предание Церкви, и весь ее тысячелетний опыт несомненно доказывают, что через лжицу с Телом и Кровью Господними никакая инфекция передаваться не может. Невидимый огонь Божественной благодати попаляет все смертельное и болезнетворное, что может оказаться на лжице и во рту причастника. Однако следует обратить внимание на то, что Священный Синод Российской империи предписывал во время эпидемий обеззараживание лжицы и даже использование отдельных сосудов для Святых Даров для больных. Там также подчеркивается, что зараза этим путем не передается, но это делается для спокойствия людей, которые приходят в церковь. Священный Синод и сейчас, в 2020 г., дал такие же четкие рекомендации на этот счет, чтобы люди не соблазнялись сомнениями, что могут заразиться через лжицу.

Поскольку передача инфекции происходит не через лжицу, а через выдыхаемый больным человеком воздух, устремляемый к лицу священнослужителя, причащающего Святых Христовых Таин, и его помощников, именно выделения изо рта и из носа больного могут привести к заражению окружающих вирусом. Поэтому причащающиеся в нашем храме спускали маску непосредственно перед самой Чашей и сразу по причащении надевали ее обратно. После окончания Богослужения, когда мы причащали запасными Святыми Дарами, наличие маски на священнослужителе и помощнике было строго обязательным.

Платом рот не вытирался. Использовалась индивидуальная салфетка. Еще протоиерей Булгаков в «Настольной книге для священнослужителя» предложил причащать заразных больных, вытирая им уста лоскутами холщовой ткани, которая впоследствии сжигалась. Но во времена Булгакова продукция бумажной промышленности не была так изобильна, как в настоящее время. Поэтому все подходящие к причастию в нашем храме в правой руке были обязаны держать одноразовую салфетку и, вытерев уста, опустить ее в специальный мешок, который держал помощник или сестра милосердия, для передачи на утилизацию.

Мы не использовали одноразовые стаканчики, а предложили причастникам приносить с собой из дома воду в индивидуальной бутылочке.

По окончании проповеди к кресту никто не прикладывался. Мы сочли недостаточной меру, предложенную в инструкции Синода — прикладываться не устами, а головой. Она не учитывает, что вирус может находиться на волосистой части головы или на коже лба. Чтобы пресечь этот путь передачи инфекции, прихожанам было предложено вместо прикладывания к кресту вынуть нательный крестик, поцеловать его и затем покинуть храм.

После введения режима служения за закрытыми дверями людям было предложено после просмотра трансляции Божественной литургии и исповеди подъезжать к храму поодиночке и небольшими группами и после окончания богослужения причащаться запасными Святыми Дарами у дежурного священнослужителя.

Древняя Церковь знала практику хранения Святых Даров на дому и самопричащения, которое допускалось «нужды ради» [6]. К счастью, у нас не возникло в этом необходимости, поскольку даже во время служения за закрытыми дверями нам удавалось причащать прихожан малыми группами с соблюдением всех предосторожностей непосредственно после службы или на дому — тех, кто по критерию «65+» не имел права нарушать режим самоизоляции. Однако представляется целесообразным тщательное изучение евхаристической практики прежних веков. Потому что вопрос о самопричащении может еще встать в недалеком будущем. Он может быть вызван не обязательно гонениями, но серьезными форсмажорными обстоятельствами, которые изменяют обычную литургическую практику, как мы это видели в дни пандемии коронавируса. «В богословских журналах уже были публикации на эти темы. Но подобные вопросы невозможно решать кабинетно, то есть отвлеченно от конкретной литургической практики. Бог даст, начавшееся евхаристическое возрождение само приведет к их практическому разрешению, а затем придет и теоретическое их осмысление. И произойдет это гораздо легче, чем представляется сейчас. Тогда подобные перемены будут восприниматься не как обновленчество, а как насущная церковная потребность, как восстановление и усвоение литургического и святоотеческого Предания о Евхаристии. Однако надо начинать сейчас и не ждать, когда эти вопросы встанут еще более остро. Гонения ХХ столетия уже показали их актуальность» [7]. Разные времена требуют разных подходов. Во время гонений на Русскую Православную Церковь в нашем государстве были найдены различные формы причастия Святых Христовых Таин в тюрьмах, концлагерях, при лишении нормальной соборной евхаристической жизни.

В качестве меры временной и целесообразной можно осуществлять приобщение верных святому Телу и честной Крови Христовых таким же образом, как это осуществляется пресвитерами в алтаре: приготовленные частицы Тела, на которые лжицею положена часть Крови (как это делается при приготовлении запасных Даров) подавать с дискоса прямо в руки причастника  (лжицею не касаясь его уст). Мы к этой практике не прибегали, потому что делали все в соответствии с инструкцией Священного Синода.

В некоторых храмах практиковалось оставлять Чашу и причащать Святыми Дарами. Мы намеренно не стали этого делать, чтобы Святые Дары после Литургии были потреблены. С самого начала эпидемического периода были приготовлены несколько тысяч частиц запасных Святых Даров. Когда они у нас заканчивались, мы, служа Божественную Литургию, заготавливали дополнительный Агнец и опять приготавливали запасные Святые Дары. По понятным причинам количество причастников запасными Святыми Дарами после Литургии было в несколько раз больше, чем на службе.

Пропуск людей в храм контролировали специальные дежурные, которые регулировали количество причастников, заходящих в храм. Кроме того, если приводили на

Причастие детей, была специально приготовленная Чаша с Кровью, и один священнослужитель причащал младенцев младше трех лет Кровью Христовой, а другой — детей старше трех–четырех лет, которые могли разжевать сухие Святые Дары.

Записки на Божественную Литургию подавались либо через дежурную службу, когда людям нельзя было заходить в храм, либо онлайн через интернет. Это практика многих храмов.

О послушании в Церкви

В начале пандемии многие предстоятели и наместники монастырей не до конца осознавали разницу между гонением и эпидемическим режимом. Исповедничество всегда связано с гонением на Церковь. В 2020–2021 гг. на Русскую Православную Церковь никаких гонений не воздвигалось. Задача эпидемического режима заключалась в том, чтобы сохранить жизнь как можно большего количества людей и снизить риск распространения инфекции. Однако некоторые предстоятели публично оценивали принимаемые меры как гонение на Церковь и отказывались вносить изменения в богослужение, что привело к дискредитации Церкви. Средства массовой информации, заинтересованные в подрыве авторитета Церкви, регулярно публиковали фотографии, на которых прихожане находились в храме без масок, не соблюдали никаких правил: запивали из многоразовых стаканчиков, причащались из лжицы, облизывая ее и не соблюдая инструкций Священного Синода, прикладывались к иконам, обнимались и не соблюдали никакой дистанции.

Еще раз подчеркнем: исповедничество — это заявление себя христианином в случае принуждения отречения от Бога. В данном случае этого не было. Но непослушание священноначалию, хотя правящие архиереи повсеместно повторили благословение Святейшего Патриарха служить за закрытыми дверями, — это непослушание дорого обошлось Церкви. Заразились монахи многих монастырей, в одной только Москве уже к середине мая 2020 г. болело около 500 священнослужителей, закрылись приходы, один за другим стали умирать возрастные священнослужители и т. д. всего же В России по состоянию на февраль 2021 г. коронавирусом переболели более 4200 священников и монахов [8].

Мы не говорим о том, боится или не боится умереть христианин. Настоящий христианин смерти не боится. Об этом свидетельствуют обращения во время эпидемий святого Амвросия Медиоланского, Киприана Карфагенского, святителя Григория Двоеслова. Так, святой Киприан Карфагенский в самый разгар эпидемии чумы, разра-
зившейся на территории Римской империи в 249–270 гг., писал: «Во время настоящей смертности многие из наших умирают, то есть многие из наших вземлются от сего мира. Но эта смертность, служащая пагубою иудеям, язычникам и прочим врагам Христовым, для рабов Божиих есть спасительное исшествие из мира… Так, это бедствие служит для нас упражнением, а не погибелью. Оно украшает дух славою мужества, научая презирать смерть, уготовляет нам венцы» [9]. Он обращался к своим современникам, но слова его вдохновляют и нас с верой и мужеством переносить сегодняшние испытания.

Еще один важный аспект рассматриваемой проблемы — исполнение второй заповеди Божией, заповеди о любви к ближнему. Ты не боишься умереть — хорошо. Но данный вирус таков, что, быть может, ты перенесешь заболевание бессимптомно и останешься жив, а кто-то воспримет его от тебя — и умрет. Как ты, христианин, будешь отвечать перед Богом за смерть ближнего, если ее причиной стало твое пренебрежение благословением священноначалия? Если по твоей вине скончались братья во Христе, или твои прихожане, или духовные чада.

К сожалению, в середине XIX в. и даже в начале 20-го столетия среди некоторых жителей страны по-прежнему сохранялось скептическое отношение к профилактике и лечению болезней. Несмотря на явные указания врачей на то, что массовые религиозные мероприятия во время эпидемий распространяют инфекцию, часть населения продолжала видеть в болезни исключительно наказание Божье и противостояла любым противоэпидемическим мерам.
Действительно, Священное Писание совершенно четко говорит, что любая эпидемия, голод, война, общественное бедствие являются наказанием Божиим, однако это понимание не противоречит необходимости спасать жизнь людей во время эпидемий.

В Оренбурге в середине XIX в. и даже в начале 20-го столетия лекарственные препараты считались некоторыми людьми «погаными и нечистыми», а к медикам в разгар эпидемии относились неприязненно. Сохранились свидетельства о суеверном народном страхе перед прививками от оспы, спасшими многие тысячи людей от уродства и даже смерти. Население научилось «вскоре по привитии высасывать материю, или смывать ее в бане» [10]. Оспу прививали почти насильно, ее называли антихристовой печатью. Как не провести параллель с сегодняшними рассуждениями об антихристовой печати при вакцинации, о чипизации, введении жидких чипов и т. п.? Мы еще раз убеждаемся в том, что все новое, в том числе и невежественные заблуждения, — это хорошо забытое старое.

Священноначалие Русской Православной Церкви и ее духовенство повсеместно играли и продолжают играть важнейшую роль в медицинском и эпидемиологическом просвещении народа, что всегда спасало тысячи человеческих жизней, хотя и сталкивалось периодически с сопротивлением, причиной которого была не столько злонамеренность, сколько слабая образованность и распространение в народе суеверных и околоцерковных представлений. Эта необразованность приводит исключительно к печальным результатам, массовым смертям во время эпидемий.

В заключение своего доклада мне бы хотелось затронуть еще один вопрос, который может смущать неокрепшие умы новоначальных христиан или вызвать укоры из нехристианской среды. Если вы, христиане, молитесь, используете антидор, используете дома артос, пьете святую воду, помазываетесь святым елеем, причащаетесь Святых Христовых Таин, — то есть если вам, как вы утверждаете, все дано, то почему же вы тогда заболеваете и умираете наравне с атеистами? Таковым я бы хотел ответить словами священномученика Киприана Карфагенского.

Он жил в III веке, и страшная чума, пережитая им, была даже названа его именем, Киприановой чумой. Он написал по ее горячим следам книгу «О смертности», где мы находим ответ на этот вопрос: «Правда, некоторых смущает то, что нынешняя болезненная язва поражает наших наравне с язычниками: как будто христианин для того только и уверовал, чтобы бедствия не прикасались к нему, и он, при наслаждении мирским временным счастьем, свободный от всяких зол, сохранен был для будущей радости! Смущает некоторых то, что нынешняя смертность есть общая для нас с другими… Доколе мы находимся здесь, в мире, дотоле мы связаны с родом человеческим одинаковостью плоти, а отделяемся духом. И потому, пока это тленное не облечется в нетление и это смертное не облечется в бессмертие (1Кор. 15:53), пока Христос не приведет нас к Богу Отцу, до тех пор все немощи плоти будут для нас общи со всем родом человеческим. Притом, если христианин знает и помнит, под каким условием и обязательством он уверовал, то будет знать и то, что ему в этом веке должно претерпеть более, чем другим, так как ему предлежит и большая брань против навета диавольского. Божественное Писание так говорит в наше поучение и предостережение:  „Чадо, аще приступаеши работати Господеви Богу, уготовь душу твою во искушение“ (Сир. 2, 1:4). Из того, что без всякого различия, вместе с людьми неправедными, умирают и праведные, никак не должно заключать, будто один конец и добрым и злым. Нет, праведные призываются к радости, а нечестивые к мученьям; рабам верным определяется скорая награда, а вероломным наказание» [9].

Литература

1. Бантыш-Каменский Д. Жизнь преосвященного Амвросия, архиепископа Московского и Калужского. М., 1813. С. 32–38.

2. Брикнер А. Г. Екатерина II Великая. Ее жизнь и царствование: иллюстрированная история. М., 2009. 

3. Инструкция настоятелям приходов и подворий, игуменам и игумениям монастырей Московской епархии в связи c угрозой распространения коронавирусной инфекции. [Электронный ресурс] // Официальный сайт Московского Патриархата. URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/5608418.html (дата обращения: 15.04.2021).

4. Андреевский Э. О чуме, постигшей Одессу в 1837 году. Одесса, 1838. С. 22–23.

5. Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковнослужителей. Т. 2. М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993 (репр. 1913). С. 1142.

6. Сове Б. И. Евхаристия в древней Церкви и современная практика. [Электронный ресурс] // Азбука веры. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Boris_Sove/evharistija-v-drevnej-tserkvi-i-sovremennaja-praktika/ (дата обращения: 15.04.2021).

7. Протоиерей Борис Пивоваров. Божественная Евхаристия как основа духовной жизни и залог спасения. [Электронный ресурс] // Полный православный молитвослов на всякую потребу. URL: https://www.molitvoslov.com/text952.htm (дата обращения: 15.04.2021).

8. Пандемия коронавируса. Хроника. [Электронный ресурс] Интерфакс // URL: https://www.interfax.ru/russia/751443 (дата обращения: 15.04.2021).

9. Священномученик Киприан Карфагенский. Книга о смертности. [Электронный ресурс] // Азбука веры. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Kiprian_Karfagenskij/kniga_o_smertnosti/ (дата обращения: 15.04.2021).

10. Попов А. В. Холера 1829–1833 гг. в Оренбургском крае // Тр. Оренб. ученых архив. комиссии. Вып. 21. Оренбург. 1910. С. 56–57.