Владимир Иванович Даль (1801–1872). К 150-летию со дня смерти. Часть II

 

---

Галина Львовна МИКИРТИЧАН,
доктор медицинских наук, профессор, заведующая кафедрой гуманитарных дисциплин и биомедицинской этики Санкт-Петербургского государственного педиатрического  медицинского университета

---

В 1837 г. Оренбург встречал наследника престола — будущего императора Александра II. Сопровождающим в его путешествии по Оренбургскому краю был назначен В. И. Даль.

Живя в Оренбурге, Даль занимался широкой культурно-общественной деятельностью. При его участии в Оренбурге был образован «зоологический музей», положивший начало краеведческому музею. В Оренбурге Даль написал учебники «Ботаника» и «Зоология», которые стали первыми такого рода для школ России. В 1838 г. В. И. Даль был избран членом-корреспондентом Петербургской академии наук по классу естественных наук за собирание коллекций по флоре и фауне Оренбургского края. Позднее Даль как ученый-натуралист перевел с немецкого на русский язык труд Э. А. Эверсманна «Естественная история Оренбургского края». К ней он с разрешения автора сделал свои пространные примечания.
Много времени в Оренбурге В. И. Даль уделял литературным занятиям. Его повести и рассказы этого времени, во многом основанные на фактах и событиях здешней жизни, исторических воспоминаниях, определили место Даля в современной ему литературе.
С Оренбургским краем связано содержание произведений «Уральский казак», «Охота на волков», «Серенькая», «Бикей и Мауляна», «Рассказ об осаде крепости Герата», «Майна» и др.

В. И. Даль сопровождал военного губернатора В. А. Перовского в его поездках по Уралу. В связи с участившимися грабительскими набегами хивинцев и удерживанием в плену русских невольников в 1839–1840 гг. В. А. Перовским был предпринят военный поход в Хиву. В. И. Даль стал участником этого похода и пережил все его ужасы [9]. Основным мотивом похода для казаков и солдат было освобождение пленников. «Мы избавим от неволи своих братьев-земляков», — пелось в одной казачьей песне, посвященной этим событиям.

Поход проходил в трудных погодных условиях, при отсутствии питьевой воды люди изнывали от изнурительной жары, мерзли от необычайно суровой, снежной зимы, страдали от цинги, дизентерии, лихорадки, нарывов, голода и жажды. Офицеры делились с солдатами своими пайками. В. И. Далю опять пришлось вспомнить свой опыт военного врача, он вскрывал нарывы, проводил ампутации отмороженных конечностей, готовил лекарства из подручных средств. В истории военной медицины осталась конструкция подвесных «коек» для перевозки раненых на верблюдах. Благодаря Далю сохранились подробности о военном Хивинском походе. На 30 лет раньше известного венгерского путешественника и ученого востоковеда Арминия Вамбери (Герман Вамбергер; 1832–1913) он описал ту часть среднеазиатской территории, где кочевали кокандцы, бухарцы, хивинцы, туркмены.

В это время в России стало известно учение немецкого медика С. Ганемана о гомеопатии. В Петербурге появились первые врачи-гомеопаты. Поначалу В. И. Даль отрицательно воспринял гомеопатию и свое отношение к ней выразил в ряде газетных публикаций. Но позже, разочаровавшись в медицине, он подружился с ярым поклонником Ганемана А. А. Перовским, попечителем Харьковского учебного округа, русским писателем (псевдоним Антоний Погорельский), автором романа «Монастырка». А. А. Перовский (1787–1836) был родным братом В. А. Перовского, под началом которого В. И. Даль служил в Оренбурге. Именно А. А. Перовский сказал однажды Далю: «Чем спорить теоретически, отчего не испытать вам гомеопатического способа лечения на практике?» [6].

Даль последовал его совету и вскоре сделался горячим приверженцем гомеопатии. Он начал собственные исследования, в течение пяти лет ставил опыты на больных и на себе самом, испытывал действие различных препаратов при различных болезнях. Чтобы определить, когда подействовало лекарство, а когда самовнушение, он применял наряду с настоящими лекарствами «крупинки» из сахарной пудры. Таким образом, В. И. Даль еще 1840-е гг. проверял действие и эффективность лекарств способом, который получил широкое распространение в современных клинических исследованиях лекарственных препаратов, так называемым слепым методом. В итоге Даль «убедился в действенности гомеопатической медицины и в продолжение многих лет пользовал больных „крупинками“» [7]. В 1838 г. В. И. Даль опубликовал в «Современнике» (№ 12) в защиту Ганемана и его системы статью «О омеопатии» в виде письма к кн. Одоевскому. В этой публикации, кроме изложения результатов своих наблюдений о лечении различных состояний гомеопатическими средствами, Даль прежде всего публично «повинился» перед всеми в поспешности и ошибочности своих первоначальных суждений о гомеопатии, т. е. признал свои ошибки. Следует отметить, что в 1837 г. Н. И. Пирогов публикует свои «Анналы хирургического отделения Дерптской клиники», полностью посвященные анализу своих собственных ошибок.

В письме Даля также заслуживает внимания его призыв к врачам разных школ — аллопатам и гомеопатам — не бесчестить друг друга и ради больных людей подать «один другому руку братской помощи» [13]. «О, если вы не испытали этого сами, то вы не знаете, как тяжело и грустно избирать больному и приближенным его между этими двумя крайностями: два умных, искусных и обожаемых в своем кругу врачей не могут сойтись для обоюдного совещания у изголовья умирающего, потому что они друг друга не ценят, не понимают, а называют каждый один другого невеждой или обманщиком! Не грустно ли это?» — писал Владимир Иванович [13].

И в Нижнем Новгороде, куда позже переехал В. И. Даль, получив место управляющего Удельной конторой, он продолжал быть «ревностным поборником гомеопатии: разъезжая по деревням, он лечил и людей, и скотину: эти крупинки (гомеопатические) всегда были с Далем» [14]. По инициативе В. И. Даля здесь была открыта Удельная больница (на 40 коек), в которой лечение было только хирургическим и гомеопатическим [14]. Больница просуществовала до 1859 г., когда Даль вышел в отставку. До конца своих дней В. И. Даль оставался горячим сторонником Ганемановой системы.

О периоде жизни Владимира Ивановича в Оренбурге П. И. Мельников-Печерский писал: «К восьми годам (с 1833 по 1840) пребывания Владимира Ивановича в Оренбургском крае относится большая часть его повестей и рассказов. К этому же периоду времени должно отнести и главнейшее пополнение запасов его для словаря, и собрание народных сказок, пословиц и песен. После первого пятка Казак Луганский продолжал свои сказки. Лучшие того времени журналы дорожили честью украшать свои страницы произведениями Даля. С 1834 по 1839 гг. его сказки появляются в Библиотеке для чтения Сенковского. Наряду со сказками начал он писать и повести из русского быта».

В Оренбурге В. И. Даль прожил лучшие годы своей жизни. Он приехал сюда 32-летним начинающим писателем, уехал известным автором повестей и рассказов, которыми зачитывалась вся Россия. Собранные в Оренбургском крае лексические и этнографические материалы послужили источником для дальнейших научных работ В. И. Даля. Его трудами пользовались и пользуются сейчас как первоисточниками при изучении вопросов, касающихся Оренбургского края.
В 1840 г. Даль женился во второй раз на Екатерине Львовне Соколовой (1819–1872), дочери героя Отечественной войны 1812 г. В этом браке были рождены три дочери — Мария, Ольга и Екатерина.

Владимир Иванович Даль служил чиновником по особым поручениям при оренбургском губернаторе В. А. Перовском вплоть до отставки последнего в 1840 г. Затем по рекомендации своего начальника он поступил на подобную должность к его брату — министру внутренних дел Л. А. Перовскому. В 1841 г. В. И. Даль переезжает в Петербург и становится заведующим канцелярией и чиновником особых поручений при Министерстве внутренних дел. Он считался правой рукой министра. В столице о Дале говаривали: «Несносно честный и правдивый». В лице Даля Л. А. Перовский нашел не только неутомимого сотрудника, посвященного им во все тайны государственной деятельности, но и преданного друга. Когда впоследствии Даль удалился из Петербурга, граф Перовский, чувствуя столь важную потерю, писал ему: «После вас я без рук».

В. И. Даль вел самые важные дела в министерстве под личным руководством самого министра. Вместе с Н. А. Милютиным, впоследствии выступившим одним из главных разработчиков Крестьянской реформы 1861 г., Даль составлял и вводил «Городовое положение в Санкт-Петербурге» (1846) — свод законов о городском самоуправлении, принимал деятельное участие в делах по устройству бедных дворян, об улучшении быта помещичьих крестьян, составлял карантинные правила и т. д. Под редакцией Даля составлялись ежегодные всеподданнейшие отчеты по министерству, всеподданнейшие доклады и все записки, предназначенные для Государственного Совета и Комитета Министров.

В 1844 г. по поручению графа Л. А. Перовского Владимир Иванович Даль написал записку о скопцах (ее первая половина была напечатана в IV книжке Чтений в Обществе Истории и Древностей 1872 г.), а затем «Исследование о скопческой ереси». Последнее было напечатано в 20 экземплярах, из которых уцелел всего один, подаренный Далем в Чертковскую библиотеку. «Когда это исследование, написанное по Высочайшему повелению, представлено было графом Перовским государю, он был очень доволен и спросил об имени автора. Когда же Перовский назвал Даля, император Николай Павлович поспешил осведомиться, какого он исповедания. Владимир Иванович был лютеранином, и государь признал неудобным рассылать высшим духовным и гражданским лицам книгу по вероисповедному предмету, написанную иноверцем. Написать новое исследование поручено было Надеждину, который в свой труд внес всю работу Даля» [6].

В 1841–1849 гг. Даль жил с семьей в Петербурге в министерском доме на четвертом этаже. Он был статским советником, имел награды — орден Святого Равноапостольного князя Владимира 3-й степени, орден Св. Станислава 2-й степени с короною, орден Святой Анны 3-й степени и другие регалии.

К этому времени Владимир Иванович — известный писатель, публицист, журналист, в его окружении были интересные люди: академик К. Бэр, мореплаватели и адмиралы Ф. Врангель, Ф. Литке, литератор В. Одоевский, хирург Н. И. Пирогов, актер М. С. Щепкин, ботаник А. А. Леман, востоковеды братья Яков и Николай Ханыковы (товарищи Даля по хивинскому походу и по службе в Оренбурге), художник В. И. Штернберг, географ и путешественник П. А. Чихачев и др.

На квартире В. И. Даля по четвергам в непринужденной обстановке собирались литераторы, художники, ученые. Они делились своими знаниями, впечатлениями, вели духовные и интеллектуальные беседы. Эти встречи стали первыми шагами к объединению географов России. В Европе научные географические общества тогда уже действовали в Лондоне, Берлине и Париже. В Росси создание такого общества было непосредственно связано с В. И. Далем. В конце 1844 г. в квартире В. Даля на одном из четвергов был дан обед в честь возвращения из Сибири научной экспедиции под руководством Александра Федоровича Миддендорфа (1815–1894). Результаты этого путешествия продолжительностью в 841 день (ноябрь 1842 — март 1845) были значительными, и ее участники вернулись «в ореоле славы». Неудивительно, что именно в таком кругу возникло решение о создании географического общества.

Общество учреждалось при Министерстве внутренних дел, что подчеркивало его государственный статус. Необходимым условием была августейшая поддержка, покровительство над обществом было возложено на 17-летнего великого князя Константина Николаевича.

6 (18) августа 1845 г. высочайшим повелением вмператора всероссийского Николая I было утверждено представление министра внутренних дел Российской империи графа Льва Алексеевича Перовского о создании в Санкт-Петербурге Русского географического общества (впоследствии, с 28 декабря 1849 г. Императорское русское географическое общество). В. И. Даль вошел в число 17 его учредителей.

Общество задумывалось как географо-статистическое при Министерстве внутренних дел Российской империи, однако повелением императора было названо географическим. Главной задачей новой организации было собрать и направить молодые ресурсы страны на всестороннее изучение «родной земли и людей ее обитающих».

Второй важной задачей Географического общества должна была стать научная деятельность в области общей географии, под которой понималось изучение территорий других стран. В первую очередь имелись в виду страны-соседи: Турция, Туркестан (в ХIХ в. так именовались Казахстан, Узбекистан, Туркменистан и Киргизия вместе взятые), Китай и Япония.

С самого начала своего существования Русское географическое общество развернуло обширную экспедиционную и просветительскую деятельность. Оно внесло крупнейший вклад в изучение Европейской России, Урала, Сибири, Дальнего Востока, Средней и Центральной Азии, Кавказа, Ирана, Индии, Новой Гвинеи, полярных стран и других территорий.

Эти исследования связаны с именами известных путешественников Н. А. Северцова, И. В. Мушкетова, П. А. Кропоткина, И. Д. Черского, Н. М. Пржевальского, Г. Н. Потанина, М. В. Певцова, Г. Е. Грум-Гржимайло и М. Е. Грум-Гржимайло, П. П. Семёнова-Тян-Шанского, В. А. Обручева, П. К. Козлова, Н. Н. Миклухо-Маклая, А. И. Воейкова, Ю. М. Шокальского, Ф. Ф. Берга, Ч. Ч. Валиханова и многих других.

В 1849 г. неожиданно для многих Даль обращается с просьбой о назначении его в Нижний Новгород на должность управляющего нижегородской Удельной конторой. Этот пост он занимал до 1859 г.

Писатель П. И. Мельников-Печерский писал Далю: «Получив Ваше письмо, я удивился: с того поста, который Вы занимаете, при Вашем чине, орденах идти на должность директора ярмарочной конторы? Удивился, но и порадовался за литературу, за себя… В Нижнем Ваш труд продвинется вперед быстро, литература и Русь скорее дождутся Вашего дорогого подарка». Имелся в виду «Толковый словарь» [6].

         

Надстроенное здание бывшей Удельной конторы и мемориальная доска В. И. Далю в Нижнем Новгороде

Сослуживец Даля А. Д. Шумахер, прослуживший в министерстве внутренних дел 38 лет, так объяснял отъезд из столицы Даля: «Служба его при Л. А. Перовском была самая изнурительная: с 8 часов утра до поздней ночи он постоянно призывался по звонку, нередко с 4-го этажа, где была его квартира, во 2-ой этаж, где жил министр, так что, несмотря на необыкновенную выносливость его натуры, Даль не мог больше продолжать эту поистине каторжную жизнь и просил о новом назначении» [7].

Сам Даль писал историку М. П. Погодину: «…день за днем, не зная воскресения, сидишь с утра до ночи за такими приятностями, что с души воротит, так вечером и пера в руки взять не хочется».

Даль ехал в Нижний Новгород «дело делать — скромное, тихое, но дельное дело» [7]. Он добавлял: «Я любил отчизну свою и принес ей должную мною крупицу — по силам» [7].

В Нижнем Новгороде по службе Даль много выезжал и разъезжал, 37 тысяч удельных крестьян, которыми он управлял, были расселены по разным уездам Нижегородской губернии. Он выступал в защиту крестьян от произвола властей и тем пытался обеспечивать народу права.

В свободное от службы время у Даля собирались вечерами писатели, краеведы, врачи. Играли в шахматы, порой звучала латынь, дочери Даля музицировали.

Во время десятилетнего пребывания в Нижегородской губернии В.  И. Даль собрал множество материалов для географического указания распространения разных говоров. Нижегородская губерния в этом отношении представляла замечательное разнообразие. На семистах тысячах квадратных саженей располагалась нижегородская ярмарка. Именно это привлекало ученого-лексикографа и собирателя фольклора — в смешении народов и языков лежал перед Далем будто оживший его словарь. Здесь он набрал новые слова, пословицы и поговорки.

Кроме того, он стал готовить уникальное издание для народного чтения, а именно Библию. По воспоминаниям Мельникова-Печерского, Даль стал заниматься переложением «Моисеева Пятикнижия» («Бытописания») применительно к понятиям русского простонародья. «Еще в 1869 г. он читал мне отрывки из „Иисуса Навина“, „Судей“ и „Царств“…» [6]. Еще в 1848 г. Владимир Иванович выслал свой «давнишний опыт перевода Евангелия» М. П. Погодину.

Русское географическое общество, поддерживая Даля в работе над словарем, через печатные издания (по его просьбе) предлагало читателям описывать стороны русского быта, особенности речи. Откликов было множество. Первый том «Словаря...» был напечатан за счет ссуды в 3 тысячи рублей, выданной Далю московским Обществом любителей российской словесности. В 1854 г. первый том далевского словаря был представлен императору Александру II, все издержки по выплатам за издание словаря были приняты на счет государя.

Написание словаря стало делом жизни Владимира Ивановича. Ему 58 лет, а оформлен словарь пока до буквы «П». Для продолжения работы Даль решается выйти в отставку, чтобы посвятить себя полностью заботам о выпуске словаря.

Уйдя в отставку в 1859 г., Даль поселился в Москве в собственном небольшом деревянном, теплом и уютном доме на Большой Грузинской улице, 4. Здесь, работая над словарем, по его собственным словам, «как батрак», он и завершил свой гигантский, полувековой труд.

В этом доме В. И. Даля часто навещали А. Ф. Писемский, С. Т. Аксаков с сыновьями и другие известные писатели, педагоги, деятели культуры и искусства, поддерживая всячески его творческий настрой, пополняя его языковую копилку. Владимир Иванович отличался прямотой, искренностью, отзывчивостью. Был чрезвычайно скромным в оценке своих трудов и весьма трудолюбивым. Обладал обширными знаниями в различных областях науки. Он играл на нескольких музыкальных инструментах, работал на токарном станке.

Сегодня в этом бывшем семейном гнезде В. И. Даля после внушительной реставрации расположилось Министерство природных ресурсов и в левом крыле — небольшой музей Даля. В память о Дале осталась лиственница, посаженная им вблизи дома.

В этом доме художником В. Г. Перовым написан замечательный портрет Владимира Ивановича Даля в последний год его жизни.

В 1861 г. вышли в свет сочинения Даля в восьми томах. В следующем году были изданы «Пословицы русского народа».

Н. В. Гоголь высказывался о творчестве Даля: «По мне, он значительней всех повествователей-изобретателей... каждая его строчка меня учит и вразумляет, продвигая ближе к познанью русского быта и нашей народной жизни; но зато всяк согласится со мной, что этот писатель полезен и нужен нам в нынешнее время. Его сочинения — живая и верная статистика России» [15].

В. Г. Белинский писал о В. И. Дале: «К особенностям его любви к Руси принадлежит то, что он любит ее в корню, в самом стержне, основании ее, ибо он любит простого русского человека, на обиходном языке нашем называемого крестьянином и мужиком. Как хорошо он знает его натуру! Он умеет мыслить его головой, видеть его глазами, говорить его языком. Он знает его добрые и его дурные свойства, знает горе и радость его жизни, знает болезни и лекарства его быта... После Гоголя это до сих пор решительно первый талант в русской литературе» [15].

Современники называли творчество Даля «поэтической этнографией».

В начале 1860-х годов министром народного просвещения был назначен А. В. Головнин — давний знакомый Даля по службе при Л. А. Перовском. Когда напечатание словаря прервалось по материальным причинам, Головнин доложил об этом царю. Государь «соизволил пожаловать 2500 рублей» на издание.

Первое издание «Толкового словаря живого великорусского языка» вышло в 1863–1866 гг. Однако работу свою Владимир Иванович не прервал, ко второму изданию им было подготовлено большое количество новых статей, в том числе из откликов читателей.

Пять десятилетий шла кропотливая работа: первые слова Владимир Иванович записал в марте 1819 г., путешествуя по России, последние слова — незадолго до смерти в 1872 г.

В словаре содержится около 200 тысяч слов, из них: 63–72 тысячи были общеизвестны в XIX в., но не попали ранее в другие словари [в основном диалектные?]; примерно 100 тысяч слов взято из Словаря церковнославянского и русского языка (1847); 20 тысяч — из Опыта областного великорусского словаря (1852) и Дополнения к нему (1858).

   

Толковый словарь живого великорусского языка

Словарь Даля включает книжно-письменную, просторечную, диалектную, профессиональную, церковнославянскую и иную лексику. Более 30 000 пословиц, поговорок и загадок, приводимых автором для наиболее точного разъяснения значений слов.

Вот несколько примеров крылатых выражений, сохраненных для нас Далем:

• Бог один, да молельщики неодинаковы.
• Воспитатель сам должен быть тем, чем он хочет сделать воспитанника.
• Люби — не влюбляйся, пей — не напивайся, играй — не отыгрывайся.
• Назначение человека именно в том, чтоб делать добро.
• Не слыть, а быть.
• Умереть сегодня — страшно, а когда-нибудь — ничего.
• Церковь не в бревнах, а в ребрах.
• Правду говорить — никому не угодить.

Работу Даля оценили сразу: в 1861 г. за первые выпуски словаря он получил золотую Константиновскую медаль от Императорского географического общества; в 1868 г. был выбран в почетные члены Императорской академии наук. А после выхода в свет всего словаря в 1869 г. Даль был удостоен престижной Ломоносовской премии — главной научной премии в России того времени. В награду за свой 30-летний труд он получил 1 тысячу рублей.

В. И. Даль был членом Общества любителей Российской словесности, активно участвовал в деятельности Общества истории и древностей российских и др. В 1870 г. Дерптским университетом Далю была присуждена еще одна премия — Геймбюргера.

Обновленный словарь вышел лишь в 1882 г., через 10 лет после кончины автора. К. М. Бэр, один из основоположников эмбриологии и сравнительной анатомии, друг В. И. Даля, говорил: «Будучи отличным коллекционером, Даль испытывал некоторые трудности с упорядочением своих материалов, и его так называемая алфавитно-гнездовая система не была полностью удовлетворительной, пока Бодуэн де Куртенэ (Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ (польск. Jan Niecisław Ignacy Baudouin de Courtenay; 1845–1929) — российский лингвист, основоположник фонологии и экспериментальной фонетики, Представитель польской ветви старинного французского рода, член-корреспондент Петербургской академии наук) не переработал ее полностью в третьем (1903–1910) и четвертом (1912–1914) изданиях Словаря». Он внес около 20 тысяч новых статей, не исключив ни единой из первоначальных более чем 200 тысяч.

В последние годы В. И. Даль много гулял, когда ходить стало труднее, Владимир Иванович отдыхал в саду при доме и еще ловко разбивал пирамидки на бильярдном столе.

Прогулки чаще всего он совершал в расположенном недалеко от дома кладбище — Ваганьковском, там в марте 1872 г. была похоронена его жена Екатерина Львовна Даль, ей было 53 года. В ночь после похорон жены Даля разбил паралич, и он постепенно слабел и чувствовал себя очень плохо.
Не стало Даля 22 сентября [4 октября] 1872 г.

Желание Даля упокоиться рядом с женой было исполнено. Они похоронены в одной могиле на Ваганьковском кладбище в Москве.
П. И. Мельников-Печерский сразу после смерти Даля вспоминал: «Помню раз, года четыре тому назад, прогуливались мы с ним по полю около Ваганькова кладбища. Оно недалеко от Пресни, где жил и умер Владимир Иванович.

— Вот и я здесь лягу, — сказал он, указывая на кладбище.

— Да вас туда не пустят, — заметил я.

— Пустят, — отвечал он, — я умру православным по форме, хоть с юности православен по верованиям.

— Что же мешает вам, Владимир Иванович? — сказал я. — Вот церковь…

— Не время еще, — сказал он, — много молвы и говора будет, а я этого не хочу; придет время, как подойдет безглазая, тогда… — И тут же поворотил на шутку: — Не то каково будет моим тащить труп мой через всю Москву на Введенские горы, а здесь любезное дело — близехонько» [6].

По своим корням и семейной традиции он принадлежал к лютеранской вере, однако незадолго до смерти перешел в православие. Это произошло после того, как начались проблемы со здоровьем. Осенью 1871 г. с Владимиром Ивановичем случился первый легкий удар, после чего он пригласил православного священника для приобщения к Русской православной церкви и дарования таинства святого причащения по православному обряду. Таким образом, незадолго до кончины Даль стал православным.

Воспоминания Мельникова-Печерского подтверждают, что Даль принял православное вероучение осознанно, так как считал, что в Православной Церкви сохраняется вся полнота истины. В одной из бесед Даль говорил: «Самая прямая наследница апостолов, бесспорно, ваша Греко-Восточная Церковь, а наше лютеранство дальше всех забрело в дичь и глушь…

Православие — великое благо для России, несмотря на множество суеверий русского народа. Но ведь все эти суеверия не что иное, как простодушный лепет младенца, еще неразумного, но имеющего в себе ангельскую душу. Сколько я ни знаю, нет добрее нашего русского народа и нет его правдивее, если только обращаться с ним правдиво… А отчего это? Оттого что он православный… Поверьте мне, что Россия погибнет только тогда, когда иссякнет в ней православие».

Нельзя не сказать, что Даль прекрасно знал православный церковный календарь, церковные обряды, жития святых. Его «малая проза» так и пестрит названиями православных церковных праздников, именами святых.

Память о Владимире Ивановиче Дале продолжает жить в Москве, Оренбурге, Нижнем Новгороде, в Луганске — городе его детства, где 22 ноября 1986 г. был открыт литературный музей Даля. Сотрудникам удалось собрать прижизненные издания полного собрания литературных произведений Даля.

   

Памятник словарю В. И. Даля в Оренбурге. Скульптор А. Е. Сукманов. 2019 г.

В честь 200-летия со дня рождения В. И. Даля ЮНЕСКО объявило 2001 г. годом В. И. Даля. В 1980-е годы в Париже присуждалась премия им. Даля. В ряде городов есть улицы Даля.

Вершиной всей жизни и творчества Владимира Даля стал его «Толковый словарь живого великорусского языка». Это собрание нравственного, философского, житейского, фольклорного опыта, словесное закрепление огромной многовековой истории живого великорусского языка.

Завершая краткое повествование о Владимире Ивановиче Дале, приведем точную характеристику, данную исследователем Г. П. Матвиевской: «Биография В. И. Даля богата неожиданными поворотами и наполнена яркими событиями. Он прошел большой жизненный путь от морского офицера, военного врача, преуспевающего хирурга-окулиста, государственного чиновника высокого ранга до ученого-натуралиста и известного писателя, которому посчастливилось при жизни увидеть напечатанным 8-томное собрание своих сочинений. Ему довелось побывать в самых разных уголках Российского государства, познакомиться с его разнообразной природой, с населяющими его народами, их нравами и обычаями. Он увидел немало интересного и отразил свои впечатления в многочисленных очерках, художественных произведениях, научных статьях» [1].

В. И. Даль всю жизнь с любовью изучал Россию, быт, религиозный, житейский опыт и язык народов, ее населяющих, открыл нам богатства родного нашего языка. По отцу — датчанин, по матери — немец и француз, Владимир Даль по своему образу мыслей, по вкладу в русскую культуру — великий россиянин, русский трудолюбец, русский человек.

Сам Даль сказал так: «Ни прозвание, ни вероисповедание, ни сама кровь не делают человека принадлежностью той или другой народности. Дух, душа человека — вот где надо искать принадлежности его к тому или другому народу.

Чем же можно определить принадлежность духа? Конечно, проявлением духа — мыслью. Кто на каком языке думает, тот к тому народу принадлежит.

Я думаю по-русски».

Литература

1. Матвиевская Г. П., Зубова И. К. Владимир Иванович Даль, 1801–1872 / Отв. ред. Э. Н. Мирзоян. М.: Наука, 2002. 221 с.

2. Грот Я. К. Воспоминание о В. И. Дале: (с извлечениями из его писем) // Воспоминание о П. П. Пекарском / [соч.] акад. Я. К. Грота. СПб.: Тип. Императорской Акад. наук, 1873. 23 с.

3. Даль В. И. Автобиографическая записка // Русский архив. 1872. № 11. Cтб. 2246–2250.

4. Завалишин Д. И. Некоторые обстоятельства жизни Владимира Ивановича Даля: По поводу статьи «В. И. Даль. (По воспоминаниям его дочери)» // Русская старина. 1904. № 4. С. 321–339.

5. Завалишин Д. И. Записки декабриста Д. И. Завалишина. 1-е изд. СПб.: Тип. Сириус, 1906. 464 с.

6. Мельников П. И. Воспоминания о Владимире Ивановиче Дале // Русский вестник. 1873. № 3. С. 275–340.

7. Порудоминский В. И. Даль. М.: Мол. гвардия, 1971. 384 с.

8. Пирогов Н. И. Вопросы жизни: дневник старого врача. Иваново: ПресСто, 2009. 426 с.

9. Бартенев П. И. В. И. Даль [некролог] // Русский архив. 1872. № 10. Стб. 2023–2031.

10. Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников / Под ред. С. Я. Гессена. Ленинград: Гослитиздат, 1936. С. 506–511.

11. Даль В. И. Смерть Пушкина // Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников / Под ред. С. Я. Гессена. Ленинград: Гослитиздат, 1936. С. 515–520.

12. Майков Л. Н. Пушкин: Биогр. материалы и ист.-лит. очерки. СПб.: Издание Л. Ф. Пантелеева, 1899. 462 с.

13. Даль В. И. Письмо к Одоевскому. Об омеопатии (Письмо князю В. Ф. Одоевскому) // Современник. 1838. № 12. С. 43–72. (Отд. оттиск: 1838. С. 1–30).

14. Песонина С. П., Микиртичан Г. Л., Лихтшангоф А. З., Васильев Ю. В., Ковалева О. Б. История гомеопатии в России: Монография. СПб., 2004. 464 с.

15. Костинский Ю. М. В. И. Даль // Отечественные лексикографы XVIII–XX века / Под ред. Г. А. Богатовой. М.: Наука, 2000. С. 118.