Жизнь для людей

Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца,
дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа

(2 Кор. 4, 5)

Семья

Будущий петербургский ученый и врач родился в Забайкалье, в Агинской степи, в многодетной семье скотовода средней руки, имевшего до сотни кобылиц и столько же овец. Отец его Засогол Бадма был из древнего барун-хуасайского бурятского рода, переселившегося в Агинские степи из Тугнуйской долины Бурятии. У Засогола и его супруги Пагмы было четырнадцать детей. Мальчиков звали Цультим, Жимбэ, Ванчик, Анпил, Буда, Дамдин, а самого младшего — Жамсаран.

По свидетельству внука П. А. Бадмаева Петра Евгеньевича Вишневского, Жамсаран «принадлежал к тому роду Бадмаевых, который был одной из ведущих фамилий, добивавшихся и организовавших добровольное присоединение Забайкалья к России при Петре I. Поэтому в тех краях род пользовался богатым авторитетом и уважением» [1].

В семье хранилась грамота, врученная в 1703 г. прадедушке Засоголу Шуленге в Москве «от белого царя». Вот ему-то, белому царю, и мечтал послужить маленький Жамсаран, ставший после крещения Петром.

Задолго до рождения Жамсарана его старшего брата Цультима в возрасте шести лет отобрали для обучения тибетской медицине в Агинском дацане (буддийском монастыре-университете у бурят), что считалось большой честью для семьи.

Одаренных мальчиков долгие годы учили врачебной науке. Цультим Бадмаев успешно обучался врачебному ремеслу и был назначен старшим эмчи-ламой, то есть ламой-целителем, Агинского дацана Нерчинского округа Забайкальской области. Довольно быстро Цультим приобрел большую практику среди бурят, тунгусов и даже русского населения и, несмотря на свою молодость, пользовался уважением и доверием больных.

В 1854 г. в Забайкалье началась эпидемия тифа. Генерал-губернатор Восточной Сибири граф Николай Николаевич Муравьев-Амурский, будучи наслышан о ламах-целителях, приказал найти среди них наиболее опытного. Совет старейшин рекомендовал Цультима Бадмаева, который был уже к этому времени врачом Степной думы — выборного органа бурят.

Эмчи-лама совершил простейшие карантинные мероприятия, оцепив с помощью роты солдат эпидемический очаг. Затем, вместе с помощниками раздавая какие-то порошки и окуривая жилища и людей туго скрученными пучками трав, он за 20 дней остановил эпидемию. В ответ на вопрос губернатора, какую награду он хочет получить за блестяще проделанную работу, лама-целитель ответил, что хотел бы быть русским военным врачом. Слава о Бадмаеве дошла до столицы Российской империи, и в 1857 г. он был приглашен в Петербург.

      

      Граф Н. Н. Муравьев-Амурский                            Военный врач Александр Александрович 
                                                                                                        (Цультим) Бадмаев

В столице старшего ламу Агинского дацана Цультима Бадмаева ждали непростые испытания: методы его лечения подлежали самой строгой и тщательной проверке. По военному ведомству в конце 1860 г. вышел вердикт, согласно которому Бадмаеву было разрешено лечить больных в военном госпитале. Причем к его работе были применены крайне жесткие требования: «По высочайшему повелению Медицинский департамент Военного министерства 3 октября 1860 г. за № 10182 предлагает Бадмаеву лечить больных, одержимых бугорчаткой во всех степенях развития, и испытывать свои средства над больными, одержимыми раком, в 1-м военно-сухопутном госпитале под наблюдением врачей [2]. (Бугорчатка, то есть туберкулез, до XX в. был практически неизлечим — Примеч. авт.). Если эмчи-лама Бадмаев не докажет на практике, что его лечение приносит пользу, то, — говорилось в решении, — правительство затруднится разрешить ему медицинскую практику даже в его стране».

Цультим был прикомандирован к 1-му военно-сухопутному госпиталю на Песках, на самой окраине Санкт-Петербурга, близ Смольного монастыря (ныне 442-й окружной военный клинический госпиталь им. 3. П. Соловьева на Суворовском пр., 63).

В этих сложных условиях он не пал духом, не отчаялся в успехе, а умело и с любовью взялся за лечение больных, и оно пошло настолько успешно, что уже через год испытуемый был награжден чином с правом носить мундир военных врачей.

В 1861 г. Цультим Бадмаев выдерживает экзамен на звание лекарского помощника и по высочайшему повелению уведомлением Медицинского департамента МИД от 16.01.1862 № 496 награждается чином коллежского регистратора с предоставлением служебных прав военных врачей, то есть с правом носить военный мундир и пользоваться привилегиями военного врача.

Кроме того Бадмаеву было разрешено принимать больных на дому и открыть на Песках по адресу Слоновая ул., 22/16 (ныне Суворовский пр.) тибетский врачебный кабинет с аптекой собственноручно приготовляемых лекарственных средств. Это была первая не только в России, но и в Европе аптека тибетской медицины.

Цультим принимает православие с именем Александр и отчеством Александрович в честь правящего императора Александра II. В 1864 г. Александр Александрович Бадмаев по его личной просьбе направляется для изучения хирургии в Санкт-Петербургскую императорскую медико-хирургическую академию.

Крещение и начало врачебной деятельности

В 1864 г. по ходатайству Александра Александровича Бадмаева его младший брат Жамсаран поступает в русскую классическую гимназию в Иркутске как пансионер Его Величества. Учится он блестяще. Имея быстрый ум и упорство, он в 1870 г. оканчивает гимназию с золотой медалью. И старший брат, ввиду огромного наплыва пациентов, сразу вызывает Жамсарана в Петербург в качестве помощника.

Жамсаран приезжает в столицу и поступает в Императорскую медико-хирургическую академию, в которой обучается один год. А затем поступает в Императорский Санкт-Петербургский университет, на время прерывая стажировать медицину. Жамсаран учится на восточном факультете, помогает брату и, приобретя под его руководством достаточные сведения по тибетской медицине, желает «изучить европейскую медицину с той целью, чтобы отнестись критически к первой и познакомить с нею образованный мир» [2].

Забегая вперед, отметим, что оба учебных заведения — и Университет, и Академию (на правах вольнослушателя) — младший брат Александра Александровича окончит с отличием. Но его врачебный диплом останется в Академии: каждый выпускник давал клятву, что лечить будет лишь известными европейской науке средствами, а Жамсаран мечтал посвятить себя врачебной науке Тибета.

В душе Жамсарана в эти годы совершается духовный переворот. Он начинает посещать храм Входа Господня в Иерусалим на Знаменской площади (с 1955 г. на этом месте помещается наземный вестибюль станции метрополитена «Площадь Восстания») и знакомится с протоиереем Арсением Двукраевым, духовником семьи великого князя Константина Николаевича, младшего брата императора Александра II.

Церковь Входа Господня в Иерусалим на Знаменской площади, 1900 г.

7 апреля 1872 г. протоиерей церкви Аничкова дворца Никандр Брянцев подал рапорт в Санкт-Петербургскую духовную консисторию:

«Студент Императорского Санкт-Петербургского университета факультета восточных языков 1 курса Бадмаев из Бурятии, изъявив желание принять православную христианскую веру, просит чрез меня Государя Наследника Цесаревича Великого князя Александра Александровича быть восприемником его от купели, на что Государь Наследник Цесаревич, по докладу г. гофмаршала Зиновьева, изволил изъявить милостивое свое согласие» [3].

11 апреля 1872 г. в домовой церкви святого благоверного князя Александра Невского при собственном его императорского величества дворце (Аничковом) Жамсаран был просвещен святым крещением и наречен «Петром по крестном отце Александровым» [4]. Восприемником заочно изволил быть его императорское высочество цесаревич и великий князь Александр Александрович (будущий император Александр III), бывший известным «защитником православной веры от нареканий ее врагов, поборником в деле распространения православия среди иноверцев и инородцев» [5]. Крещение совершил протоиерей Никандр Брянцев.

27 сентября 1873 г. подвижническая жизнь Александра Александровича Бадмаева оборвалась. Ему не было и 42 лет.

Унаследовав от брата врачебный кабинет с аптекой лекарственных трав на Песках, Петр начал собственную врачебную практику.

После окончания университета в 1876 г. Петру Александровичу Бадмаеву предложили должность чиновника 8 класса в Азиатском департаменте Министерства иностранных дел Российской империи. Служба его не была связана с ежедневным хождением в департамент, он числился консультантом по Востоку, изредка ездил в дальние командировки, таким образом, мог продолжать заниматься врачебной практикой, которая с годами становилась все более и более популярной.

29 апреля 1877 г. Петр Александрович женился на молодой петербургской дворянке Надежде Васильевне Рябининой (1860–1920). Таинство венчания совершил в той же церкви Аниʹчкова дворца тот же протоиерей Никандр Брянцев, крестивший Петра Александровича. Впоследствии в семье родилось восемь детей.

   

 П. А. Бадмаев с супругой Н. В. Бадмаевой,                             Дом П. А. Бадмаева на Поклонной горе
                                  1877 г.

По учению врачебной науки Тибета, первыми условиями здоровья людей, и тем более детей, являются чистые воздух и вода, незагрязненная почва и свет. Петр Александрович с семьей поселился в двухэтажном каменном доме на Поклонной горе. Место это Петр Александрович назвал «мыза Спасская».

Здесь появилась небольшая лечебница-санаторий, где кроме медикаментозной терапии применялись и другие лечебные методы: специальный массаж, водолечение, психотерапия, индивидуальная диета. Тут же продавались лекарства — для этого была построена аптека. Рядом возникло небольшое хозяйство, где держали коров, чтобы дети и пациенты пили только парное молоко. Неподалеку, близ дома № 85 на Ярославском проспекте, в особой оранжерее выращивали лекарственные растения, но большинство составных частей лекарств — травы, плоды деревьев — привозились из Бурятии, а некоторые даже из Монголии и Тибета.

Сюда приезжали лечиться не только из столицы, но и из других городов. Курс лечения у Бадмаева проходили и петербургская знать, и простой люд, и члены царской фамилии, то есть все классы населения Петербурга. Здесь же постоянно проходили стажировку врачи Медико-хирургической академии.

Врачебный кабинет на Литейном, 16

…Очередной пациент появлялся в кабинете. Петр Александрович сажал его против себя. Как правило, он разрешал больному сказать две-три общие фразы:

— Здравствуйте, доктор! Лечусь давно у разных врачей и вот решил обратиться к вам. У меня…

Но на этой фразе Бадмаев останавливал его:

— Вы скажете потом, если я ошибусь. Вначале я.

Он нащупывал пульс, но не двумя, как обычно, пальцами, а четырьмя. Пятый, большой, держал сверху. Всматривался в зрачки.

— У вас здесь болит? — и указывал на определенное место.

— Да, да, доктор! — отвечал изумленный больной.

И начинал верить во врача, а вера — это уже начальная стадия лечебного процесса [7].

Всех в его окружении удивляла его работоспособность. Даже в преклонном возрасте он трудился по 18 часов в день. Бадмаев выработал в себе привычку через три-четыре часа работы засыпать на 10–15 минут. Поэтому его ум был всегда свеж и восприимчив.

А тем временем приток пациентов к Бадмаеву все возрастал. Ездить на Поклонную гору на прием к доктору было неудобно, поэтому Петр Александрович снял помещение на третьем этаже дома № 16 на Литейном проспекте в центре города, где вел прием больных, продолжая принимать людей и на Поклонной.

Когда началась Первая мировая война, в помещениях бурятской школы на Поклонной горе устроили госпиталь.

Именно сюда привезли раненного на фронте сына Бадмаева Николая. Ему, талантливому пианисту, в полевом госпитале хотели ампутировать пальцы, но он, придя в сознание, упросил отправить его в Петроград к отцу. И отец спас сыну пальцы.

Домашние вспоминали: «Он работал, не требуя тишины в доме. Ни вина, ни табака для него не существовало. Он был очень религиозным человеком. В его кабинете в иконостасе стоял образ целителя Пантелеимона, там всегда горела лампада. По праздникам в дом на Поклонной приходил священник и совершал молебен» [7].

           

                                              П. А. Бадмаев                                                  Св. прав. Иоанн Кронштадтский

Нет сведений о том, где состоялось знакомство Петра Александровича со светильником земли Российской, батюшкой Иоанном Кронштадтским (1829–1909). Однако достоверно известно, что святой Иоанн приезжал освящать дом Бадмаева и хозяйственные постройки. Петр Александрович стал лечить отца Иоанна после второго тяжелого покушения на батюшку.

Ради процветания России

В 1881 г. Бадмаев отправился в длительную поездку на Восток: в Монголию, Китай и Тибет. Одна цель была дипломатическая — оценить политическую ситуацию в этом регионе. А как врач и ученый он хотел продолжать изучение тибетской медицины. Он поставил себе задачу найти и изучить основной трактат по тибетской медицине под названием «Жуд-Ши». Попутно надо было отладить бесперебойные поставки лекарственных трав и минералов с Востока в Россию.

Он первым из российских подданных посетил столицу Тибета Лхасу и имел беседу с далай-ламой. Будучи убежденным монархистом и сторонником расширения влияния России на Востоке, он предложил грандиозные планы по включению Китая, Тибета и Монголии в сферу влияния России, вплоть до полного присоединения этих стран. 27 февраля 1893 г. на стол российского императора легла «Записка Бадмаева о задачах русской политики на азиатском Востоке».

«Имя белого царя, — писал Бадмаев, — пользуется на Востоке обаянием, благодаря историческим отношениям России к народам Востока в духе евангельского учения... Вот почему необходимо … подготовлять почву для успешного распространения православия и для успешного усвоения русской культуры там инородцами, так как история указывает, что русская нация сумела ассимилировать окружающие инородческие племена без всякого насилия, благодаря установившимся разумным взглядам, которыми руководствовались великие князья, цари и императоры России» [8].

В докладной записке министру финансов Витте 19 июня 1893 г. Петр Александрович писал: «Необходимость регулирования, в особенности развития промышленности и торговых сношений на Дальнем Востоке... побуждает меня ныне же открыть торговый дом под фирмою „П. А. Бадмаев и К°“» [9].

В 1899 г. торговый дом Бадмаева принимал участие в сельскохозяйственной и промышленной выставке в Чите, где удивил всех своими верблюдами и коровами, а также вновь выведенными породами лошадей на основе специально выписанных из Англии экземпляров.

В здании торгового дома Бадмаева с 1895 г. начала издаваться первая частная газета Забайкалья «Жизнь на восточной окраине». Она печаталась на монгольском и русском языках без какой-либо цензуры.

В 1909 г. Петр Александрович организовал «Первое Забайкальское горнопромышленное товарищество» для разработки золотых приисков. 8 февраля 1917 г., буквально накануне большевистского переворота, в письме императору Николаю II он указывает на огромное значение для России незамерзающего Мурманского порта и предлагает проложить трехсоткилометровую ветку для соединения Мурманской железной дороги с Транссибирской.

12 июня 1914 г. именным высочайшим указом П. А. Бадмаеву было «предоставлено пользоваться, с нисходящим потомством, правами потомственного дворянства» [10].

Бадмаевская школа

С 1893 г., выйдя в отставку в чине действительного статского советника (что соответствовало генеральскому званию), оставив службу в Министерстве иностранных дел, Петр Александрович Бадмаев отдал все свои силы тибетской медицине — главному делу своей жизни.

В 1895 г. Петр Александрович организовал у себя на Поклонной горе школу с программой русской классической гимназии.
В школу принимались дети из Аги, Читы и Забайкалья. Для обучения их были приглашены семь воспитателей, две учительницы и один православный священник, которые подготавливали детей в разные учебные заведения столицы. Создавая школу, Бадмаев думал и о развитии своей науки, о привлечении способной молодежи к обучению врачебной науке Тибета.

В 1895 г. было прислано в Санкт-Петербург из Забайкалья 37 бурят в возрасте от 9 до 20 лет. Их воспитание должно было идти «в духе самодержавия, преданности престолу и в строгом подчинении предержащим властям… и подготовить учеников буддистов, если будет на то воля Божия, к принятию православной веры Христовой, без которой немыслимо истинное просвещение» [11].

В 1897 г. в храме великомученика Георгия общины сестер милосердия великомученика и победоносца Георгия, находящейся под покровительством ее величества императрицы Марии Федоровны, Бадмаев крестил своих племянников. Их было пятеро: Николай, Сергий, Георгий, Владимир, Петр. Их заочным восприемником согласился быть государь император Николай II. Все они тоже обучались в школе на Поклонной горе.

П. А. Бадмаев с учениками школы на Поклонной горе, 1896 г.

Бадмаев неустанно заботился о своих питомцах. В 1899 г. он пишет в памятной записке принцу А. П. Ольденбургскому: «Имею счастие доложить Вашему Высочеству, что ученики, мои сородичи, весьма способны с большим прилежанием и стремлением изучать науки, должны были держать экзамен в 6-й класс классической гимназии, довольно хорошо справляясь с латинским языком, совершенно не усваивают греческого...

Не желая погубить их ради классической системы… нахожу нужным поместить их в закрытое учебное заведение с целью сроднения их с русскими товарищами и лучшего усвоения русской речи в тесном кругу товарищества. Они все православные, за исключением одного монгола, который год тому назад изъявил желание принять православие, но я его уговорил сознательно усвоить православную веру и затем уже решиться принять православие. Он наравне с другими изучает Закон Божий» [10].

Наряду с общественной, политической и медицинской деятельностью П. А. Бадмаев занимался благотворительностью и просвещением своего народа. Обращался в Департамент духовных дел иностранных исповеданий с ходатайством об открытии пяти медицинских семилетних школ при дацанах для бурятского населения Восточной Сибири. Но ему разрешили открыть только две медицинские школы для бурят и одну для калмыков.

Тибетская медицина — одна из традиционных медицинских систем

История искусства врачевания насчитывает несколько тысячелетий. Лекарское искусство в те давние времена было уже отдельной профессией и существовало под покровительством религии. Медицинские трактаты возводились в ранг священных.

До наших дней дошли следующие медицинские системы, которые считаются традиционными: средиземноморская, индийская и китайская.

Источником возникновения и развития тибетской медицины послужили медицинские знания Древней Индии. На Востоке в III в. до н. э. Индия была важным центром развития науки и культуры. Индийские науки и медицина проникли в Тибет и Китай при посредстве буддистских миссионеров.

Тибетские эмчи-ламы умели ставить диагноз по пульсу больного. Они знали о существовании микробов за тысячу с лишним лет до великого Пастера и владели надежными средствами борьбы с 18 возбудителями заразных болезней. Среди них такие, как чума, холера, оспа, туберкулез, дифтерия, малярия, сифилис, бешенство, корь, брюшной тиф.

На территории России самым северным регионом распространения тибетской медицины является Забайкалье. Во второй половине XIX в. в Забайкалье при буддийских дацанах стали открываться медицинские школы, был организован перевод и изучение тибетской медицинской литературы.

Классическим руководством по тибетской медицине является сочинение «Жуд-Ши». Трактат написан в стихотворной форме по строго определенной схеме и рассчитан на изустную передачу знаний от учителя к ученику слово в слово, без каких-либо изменений и дополнений. В VIII в. трактат был переведен с санскрита на тибетский язык.

Еще в 1860 г. старший брат П. А. Бадмаева Цультим добился разрешения императора Александра II о переводе «Жуд-Ши» на русский язык. Однако попытка оказалась неудачной. В начале 1890-х гг. Петр Александрович сам начал заниматься переводом.

Работа продолжалась в течение нескольких лет, и в 1898 г. появилось первое на русском языке издание древнего руководства в переводе Бадмаева и с его обширным предисловием.

 

Итоги жизни

Бадмаев не принял ни февральской революции, ни октябрьской, открыто заявляя, что он монархист. Японский посол предложил ему уехать в Японию, но Бадмаев отказался. Его не раз арестовывала ЧК, но спасали пациенты, среди которых были и видные большевики. Укротить его, сделать своим, советская власть так и не смогла. В последний раз Петр Александрович был арестован тяжелобольным, на носилках доставлен в «Кресты» и две недели своего последнего заключения провел в тюремной больнице. Освобожден был, по-видимому, как безнадежно больной.

29 июля 1920 г. Петр Бадмаев умер в кругу близких в доме своей второй жены Елизаветы Федоровны Юзбашевой на Ярославском пр., 85.

За три дня до кончины он отказался от всякого лечения и взял слово с жены, что даже в день его смерти она не пропустит прием больных и будет продолжать его врачебное дело.

За 37 лет врачебной деятельности (с 1873 по 1910 гг.) Петр Александрович Бадмаев принял 573 856 больных (это 16 тысяч с лишним пациентов в год, то есть около 50 человек в день), из их числа более 100 000 относились к категории инкурабельных (неизлечимых). Пациентам было выдано бесплатно и продано в аптеке 8 140 276 порошков. Рабочий платил за визит 1 рубль, господа — до 25 рублей золотом.

Приняв православие, Бадмаев бесповоротно оставил буддизм. Продолжая лечебную деятельность по методу тибетской медицины, он исключил из своей врачебной практики религиозные обряды буддийских лам. Он подчеркивал этот факт, в частности, в предисловии к переведенному им трактату «Жуд-Ши», назвав его «извлечениями»: «Мы даем им названия „извлечений“ потому, что при изложении старались обойти молчанием все, что относится в „Жуд-ши“ к буддизму, к мистике, оставив лишь то, что имеет прямое, по нашему мнению, отношение к врачебной науке Тибета» [12].

О своих убеждениях Петр Александрович написал в феврале 1917 г. в брошюре «Мудрость в русском народе».

До наших дней сохранились в Забайкалье свидетельства масштабной деятельности его знаменитого уроженца доктора Бадмаева. В поселке Агинском и сегодня стоит Свято-Никольский храм, построенный по инициативе Петра Александровича, организовавшего делегацию из Аги с прошением к государю императору Николаю II о закреплении земли под строительство православного храма, и освященный в 1905 г. Внутри храма есть соответствующая памятная надпись.

Императрица Александра Федоровна и великая княжна Татьяна на собственные сбережения купили иконостас и всю церковную утварь для обустройства алтаря, а также одеяния для священников и необходимую литературу и организовали их доставку. При церкви на деньги П. А. Бадмаева была открыта церковно-приходская школа.

Петр Александрович Бадмаев — незаурядная личность не только для своего времени. Вся его долгая жизнь служит примером неутомимого трудолюбия, преданности своему Отечеству, безупречного исполнения профессиональных и служебных обязанностей, обширной общественной деятельности, благотворительности, милосердного отношения и христианской любви к людям.

Литература

1. Стенографический отчет беседы с внуком Бадмаева Петром Евгеньевичем Вишневским (1905–1969), доцентом, заместителем начальника кафедры психиатрии Военно-медицинской академии в Ленинградском отделении газеты «Известия» 23 декабря 1965 г.

2. Бадмаев П. А. Справка о положении врачебной науки Тибета в России. 1910.

3. ЦГИАСПб. Ф. 19. Петроградская духовная консистория. Оп. 63. Д. 3. С. 17.

4. ЦГИАСПб. Ф. 14. Дело Императорского Петроградского Университета о зачислении студента Петра Бадмаева, 1871. Оп. 3. Д. 16839. С. 10.

5. Источник живой воды. Описание жизни и деятельности отца Иоанна Кронштадтского. Составитель Большаков Н. И. Петербург, Склад издания Брязгиной и Кусова, 1910.

6. Бадмаев П. А. Ответ на неосновательные нападки членов медицинского совета на врачебную науку Тибета. Пг., 1915.

7. Гусев Б. С. Доктор Бадмаев: тибетская медицина, царский двор, советская власть. М.: Русская книга, 1995.

8. Гусев Б. С. Петр Бадмаев. Крестник императора, целитель, дипломат. М.: Олма-пресс, 2000.

9. За кулисами царизма. Архив тибетского врача Бадмаева. Л., 1925.

10. ЦГИАСПб. Ф. 394. Дело попечительского совета приюта принца Петра Георгиевича Ольденбургского о назначении в Действительные Члены отставного Коллежского советника Петра Александровича Бадмаева. Оп. 1. Д. 2441. С. 6.

11. ЦГИАСПб. Ф. 139. Дело Канцелярии попечителя Петроградского учебного округа. Оп. 1. Д. 8400. С. 1.

12. Бадмаев П. А. О системе врачебной науки Тибета Жуд-ши. СПб., 1898.

13. Бадмаев П. А. Мудрость в русском народе. Пг.: Виктория, 1917.